19 апреля опубликовано «Положение об определении начальной продажной цены и утверждении порядка и условий проведения торгов по реализации предмета залога ООО «СБК Ресурс». Документ с этим многосложным названием, по сути, регламентирует продажу того, что составляло основу автомобильного завода «Дервейс», проходящего сейчас процедуру банкротства. Это различные здания и сооружения со всей специальной инфраструктурой — проходными, трансформаторными подстанциями, котельной, канализационным коллектором, линиями электропередачи и т. д. Сюда же входят и права аренды нескольких участков, напрямую «Дервейсу» не принадлежавших, но использовавшихся в его хозяйственной деятельности.
Недвижимости у «Дервейса» осталось изрядно: по трем адресам (Подгорная, 134, Шоссейная, 15 и 71, в Черкесске) выявлено 97 объектов, оцененных почти в 884 млн рублей (это, подчеркнем, не кадастровая цена, а именно аукционное предложение). А еще 234 объекта торгов представляют собой движимое имущество автозавода, куда вошло все основное оборудование (покрасочно-сушильные камеры, дождевальный комплекс, конвейеры и пр.), вплоть до посудомоечной машины из заводской столовой. Эта часть оценена в 606,5 млн рублей. Соответственно, весь «Дервейс» тянет на полтора миллиарда (1 490 528 645 рублей, если быть точным). Или на $19,5 млн. Что для полностью укомплектованного автомобильного завода — сущие копейки, даже с поправкой на то, что предприятие не работает уже несколько лет. Но в отличие от того же ТагАЗа, имущество которого к моменту реализации пришло в полную негодность, «Дервейс» находится в более-менее приличной сохранности, и при необходимости там вполне реально возобновить выпуск автомобилей. Балансовая стоимость «Дервейса», напомним, составляет 24 млрд рублей (это данные 2018 года), так что предложение вроде бы не лишено привлекательности.
Все перечисленное имущество продается одним лотом, в ближайшее время оно будет выставлено на электронных торгах в рамках электронной площадки ЭСП. Шаг аукциона — 5% от общей стоимости лота. То есть предполагается, что торги пойдут с повышением цены. Что, надо признать, маловероятно. Как показывает опыт других банкротств в машиностроительной отрасли, такие специфические лоты с первого раза редко находят покупателей и перевыставляются с понижением цены несколько раз, до тех пор, пока не будет подана хотя бы одна заявка или владелец имущества не решит разбить лот на несколько более мелких предложений. Но в данном случае разбивка нецелесообразна, так как отдельная продажа даже одной-двух единиц оборудования лишает лот функционального смысла. Поэтому номинальный владелец — ООО «СБК Ресурс» — будет до последнего отстаивать единовременную продажу всего «Дервейса».
Названное ООО — структура Сбербанка, созданная для управления недвижимостью. Этой фирме принадлежат 49% автозавода «Дервейс», а все выставленное на продажу имущество находится в залоге у Сбербанка. Под обременением находятся и доли других крупных акционеров завода — гендиректора Александра Романова (5%) и бежавшего в Великобританию сооснователя и фактического владельца «Дервейса» Хаджи-Мурата Дерева. Последнего объявили в федеральный розыск по обвинению в особо крупном мошенничестве. А оставшиеся в России члены многочисленной семьи Деревых получили судебные иски о возврате средств, которые на их счета выводил Хаджи-Мурат Дерев. Например, 2 апреля был удовлетворен иск на 14,5 млн рублей к жене Дерева Зухре. А днем ранее суд обязал самого Дерева вернуть незаконно изъятые у завода 553 млн рублей. Но реальность возврата этих средств в конкурсную массу «Дервейса» вызывает большие сомнения.
Насколько нам известно, ни один из бывших китайских контрагентов «Дервейса» (Geely, Lifan, Chery и др.) не планирует участвовать в торгах по приобретению завода. В неофициальных беседах представители китайских компаний, ранее сотрудничавших с «Дервейсом», отзываются о нем как о «токсичном» активе: в Черкесске очень плохо с квалифицированными кадрами, и поддерживать работоспособность завода сложно из-за специфики менталитета местных работников. Кроме того, «Дервейс» расположен вдали от магистральных автомобильных путей, и логистические затраты на единицу продукции получаются довольно большими. Хотя история российского автопрома знает и более сложные логистические проекты: когда в России выпускали Great Wall Hover, то его кузова сваривали в Черкесске, красили на «Автоторе» в Калининграде, а полностью собирали автомобиль в подмосковном городе Гжель, на заводе фирмы «Ирито».
Сейчас в России существует избыток автопроизводственных мощностей, соответственно, действующим игрокам рынка «Дервейс» вряд ли может быть интересен. А с учетом общеэкономических сложностей, сложно представить появление на рынке нового игрока, способного купить многострадальный «Дервейс». Мы будем наблюдать за ситуаций.
